"Древнее золото редко блестит"(с).
| Я назову тебя... Господином Залатанных Ветров |
| Ты помнишь старые, залитые осенним солнцем крыши пятиэтажек? Когда можно идти по тонкому лучу из светлых морских камней и лазурного сияния незнакомых глаз, на секунду мелькнувших в проходящей толпе, и насвистывать рваным оранжемым облакам ненаписанную песню из мимолетных улыбок и солнечной пыли... Когда в аромате свежевыпеченного хлеба из соседней булочной скрыт весь смысл жизни, а в рай можно попасть на обычном троллейбусе, заплатив бутылкой лимонада, монетами из картона или камнем с дырочкой на боку...Когда в воздухе смешиваются запахи сирени и костра, старых озер и чьих-то духов...Мое почтение. Ты - это жизнь. Тот огонек в глазах, который пламенем феникса еще горит у некоторых безумцев. Таких людей мы называем Свободными, Счастливыми, Правильными...а ты, пряча улыбку в вечно молодых глазах цвета одуванчика, зовешь их своими Ветрами.. |
| Пройти тест |
Не стоит на меня злиться, ведь эта маска свойственна всем. Гордость - не порок. Вот тщеславие - да. Гордость делает человека человеком. Только если не перерастает в гордыню и презрение к людям. И грань межды пороком и добродетелью так тонка, что ее так сложно не стереть.
register_image(893573379);
В 1871 мастер создает ряд лучших своих работ, в т. ч. знаменитую картину «Грачи прилетели» (Третьяковская галерея), ставшую самым популярным русским пейзажем, своего рода живописным символом России. Этюдная работа над «Грачами» шла в марте, в с. Молвитино (ныне Сусанино) Буйского уезда Костромской губернии. Талый снег, весенние грачи на березках, серо-голубое, блеклое небо, темные избы и древняя церквушка на фоне стылых дальних лугов, — все сплавилось в образ удивительного поэтического обаяния. Картине свойственен поистине волшебный эффект узнаваемости, «уже виденного» (deja-vue, говоря языком психологии) — причем не только где-то близ Волги, где писались «Грачи», а чуть ли не в любом уголке страны. Здесь «настроение» —как особое созерцательное пространство, объединяющее картину со зрителем — окончательно превращается в совершенно особый компонент образа; это метко фиксирует И. Н. Крамской, когда пишет (в письме к Ф. А. Васильеву, 1871), касаясь других пейзажей на выставке: «все это деревья, вода и даже воздух, а душа есть только в «Грачах».
