Интересно, угадаете ли, который из трех мой? Комменты там приветствуются, команде будет приятно.
Интересно, угадаете ли, который из трех мой? Комменты там приветствуются, команде будет приятно.
Одиннадцать лет без недели. С вечера собран ранец.
Ты проверяешь: кровь — красна, если пораниться.
Кости, наверное, белые. Белки и зубы — так точно.
И с этой отчаянной мыслью тебя усыпляет ночь.
Утром ты чистишь зубы, добела трёшь их щёткой.
Плещешь водой (мокрая) на слишком смуглые щёки.
Слишком смуглые руки. Слишком тёмные пальцы.
Но кровь-то, кровь же не врёт! Краснеет, если пораниться!
Новое знание жжётся, свербит безумолчным зуммером.
Они хотят, чтоб ты не был. Они хотят, чтоб ты умер.
Разве руки и пальцы человека делают зверем?
С этой отчаянной мыслью ты выходишь за дверь.
Тебе пятнадцать, девятый. Косички, веснушки, кеды.
Вчера ты плакала в голос над глупыми детскими бедами.
Любовь не делает старше — спину сгибает вина.
Оказывается, так важно, в кого ты вдруг влюблена!
Прощают девчонкам и гопника, и дурака, и убийцу,
но горе, если случилось в другую девчонку влюбиться.
Как непрочна на поверку родительская любовь,
как иллюзорна дружба, товарищество — тем более...
Словечки, жесты и шуточки (что смешного в насилии?!):
теперь до конца десятого тебе терпеть и сносить их.
Они только дразнятся, правда? Они ничего не сделают!
Но ты уже привыкаешь к желанию, чтоб тебя не было.
Тебе тридцать семь. Или сорок. Немного за шестьдесят.
Не тронешь мухи. А может, ничто для тебя не свято.
Тёмные руки. Белые. Котики. Дочь. Одна.
Карьера была успешна. Не поднялась со дна.
Утром — вафли и кофе. Не любишь смотреть сериалы.
Рыбачишь. Готовишь. Гуляешь. Устраиваешь скандалы.
Никто не помнит. Раз в год сотни людей тебя чествуют.
Ты любой. Ты любая. Просто кем-то вычеркнут из человечества.
Как бы много ни было «кого-то», как ни било бы это по жизни,
для тебя есть особая заповедь, эта заповедь: не расскажи.
Не страх свой, не мысль, а знание, безыскусно и немо:
Кровь красная.
Вода мокрая.
Чтоб ты умер.
Чтоб тебя не было.
The Flight from Inbal Breda on Vimeo.

Февральский бесснежный Владивосток. Посмотрим?
Спасшийся (притча)

После кораблекрушения одному человеку удалось спастись, доплыв до необитаемого острова. Из обломков корабля, которые волна прибила к берегу, он соорудил себе хижину. И ему ничего не оставалось, кроме как молить Бога о спасении.
Но однажды, когда в поисках пищи человек ушёл вглубь острова, пошёл дождь и в небе засверкали огромные молнии. Вернувшись к своему жилищу, он увидел, что оно объято пламенем.
«Боже, за что?» – только и смог сказать он.
А на следующее утро, проснувшись, человек увидел приближающийся к острову корабль.
– Как вы оказались здесь? – спросил он матросов, когда их шлюпка пристала к берегу.
– Мы заметили ваш сигнальный костёр.
Получить свою древнюю притчу.
Вот у Кейт дискуссия, с кем из персонажей можно пойти в разведку.

Народ с Яном Вэньли идти собрался.
Вы меня простите, я представила, как ходит в разведку Ян Вэньли - и меня вынесло

Умела бы я клипы делать - я б клип сделала, но - не судьба, так что текстом. ))
Стеб, трэш, угар, во всем виноват Оберштайн.

Как ходит в разведку Ян Вэньли.
Хайнессен.
Десять утра.
Дом Яна Вэньли.
Юлиан: Адмирал, вставайте! В разведку опоздаете.
Ян: Асстаньте… Поспать не дают человеку.
Закутывается в одеяло поплотнее и засыпает.
Одиннадцать утра.
Юлиан: Адмирал, вставайте! В разведку опоздаете.
Ян: Ну еще пять минуточек...ну пожааалуйста…
Закутывается в одеяло поплотнее и засыпает.
Полдень.
Юлиан: Адмирал, вставайте! В разведку опоздаете.
Ян: Сейчас-сейчас… будь добр, сделай мне чаю… и бренди побольше…
Закутывается в одеяло поплотнее и засыпает.
Час дня.
Юлиан ставит перед Яном чашку чая. Ян просыпается на запах бренди. С наслаждением пьет, потягивается, любуется из окошка прекрасным солнечным днем.
Половина второго.
Ян: Ааааа!.. Сегодня же вторник!.. Я ж в разведку опаздываю!.. Что ж ты молчал!..
Выпутывается из одеяла и начинает собираться – стремительно и бестолково.
Мрачно молчащий Юлиан наблюдает за сборами, мировая скорбь отражается на его лице столь явно, что её не может скрыть даже фэйспалм.
На прощание он ухитряется сунуть в карман не успевшему поесть Яну бутерброд с колбасой и сыром.
***
Один.
Адмиралтейство.
Три часа пополудни.
На газон перед Адмиралтейством приземляется небольшой скоростной корабль.
Аппарель опускается, из недр корабля бодрым, но не слишком твердым шагом выходит Ян Вэньли и направляется к главному входу.
Навстречу ему из здания выходит Оберштайн.
При виде Яна у него зависают глазные импланты.
Он вынимает один глаз, потом второй, трясет, протирает, жмет на кнопочку.
Ян терпеливо ждет.
Оберштайн, наконец, справляется с глазами и удивлением.
Происходит вежливый диалог слепого с бухим.
Оберштайн: Вы?
Ян: Я.
Оберштайн: С какой целью?
Ян (замявшись): Вообще-то в разведку.
Оберштайн: Сейчас?!
Ян: Ну… да. Я, конечно, проспал слегка, но… что, уже поздно?
Оберштайн: Еще рано.
Ян: Что, все еще спят?
Оберштайн: Нет, все уже встали. Но в разведку принято ходить, когда все спят. Лучше подождать до вечера.
Ян (грустно): Ээхх… Яре-яре… я вечером не могу – у нас совещание, я обещал быть.
Оберштайн: А ночью?
Ян (грустно): Мы идем в клуб. На всю ночь. У друга день рождения – я обещал быть.
Оберштайн: А утром?
Ян: Какая же разведка после такого праздника?
Оберштайн: Да, действительно… А послезавтра?
Ян: Смотры.
Оберштайн: А потом?
Ян: Сборы.
Оберштайн: А на выходных?
Ян: Так, у вас же тут на выходных тоже всё закрыто? Как же я тогда внутрь-то попаду?
Оберштайн: Логично. А, скажем, на следующей неделе?
Ян: А на следующей неделе вообще времени нет. Мне Изерлон надо брать. Понятия не имею, как, но – надо. Так что…
Разводит руками.
Оберштайн: А… ну да, ну да. Понимаю.
Ян: Ну… я пойду?
Оберштайн: Ну… идите.
Ян тяжело вздыхает, и Оберштайн, неосторожно вдохнувший концентрированные чайные пары, зависает весь целиком.
Ян чешет в затылке и направляется к главному входу в здание.
Оберштайн отвисает и направляется сначала к знакомому специалисту по электронике, а потом к армейскому психиатру. По пути ему попадается Мюллер. Через четверть часа весь комсостав Рейха уже в курсе, что у Оберштайна внезапный приступ алкогольного психоза, осложненный зрительными и слуховыми галлюцинациями.
***
Три часа пятнадцать минут.
Адмиралтейство.
Пост охраны на входе. Охранник долго и пристально изучает посетителя, прежде чем решает снизойти и заговорить.
Охранник: Удостоверение?
Ян роется в карманах и достает бутерброд.
Ян: Ээхх… Яре-яре… забыл. Хотите?
Охранник: Подкуп должностного лица при исполнении? Уберите. Цель визита?
Ян: Разведка.
Охранник записывает в книгу фамилию посетителя, звание, цель посещения.
Охранник: Куда идти – знаете?
Ян: Нет.
Охранник: К черному входу.
Ян: А...
Охранник: Черный вход – за углом, налево. Железная дверь без ручки.
Ян: А…
Охранник: Если там закрыто – тогда в окно. Всего наилучшего.
Ян: Спасибо.
Ян выходит из здания и направляется к черному входу.
По пути ему попадается Мюллер.
Мюллер заходит в здание и интересуется у охранника, что здесь делает галлюцинация Оберштайна. Через десять минут комсостав Рейха оповещен, что алкогольный психоз Оберштайна заразен и передается, по-видимому, воздушно-капельным путем.
***
Половина четвертого – половина пятого.
Ян ходит по коридорам и вежливо спрашивает встречных, как пройти к Лоэнграмму.
Встречные вежливо отвечают и дают подробные указания – все уже в курсе, что по коридорам ходит галлюцинация Оберштайна и с ней лучше не связываться от греха.
***
Половина пятого.
Ян, наконец, находит кабинет Райнхарда и, постучавшись, заходит.
читать дальше
и утром будет стелиться хмарь морозная за селом,
в лесу, где птица не пролетит, и лапой не ступит зверь -
там просыпается Валентин, и стонет, и лезет вверх.
он выбирается на боку из ямины меж корней,
подходит бледный к нему скакун, на гриве не тает снег.
прядает вверх Валентин легко, кафтан его весь в земле,
а у коня его нет подков и кровь на резном седле.
собак дворовых домой впусти, покрепче наладь засов,
всегда охотится Валентин со сворою гончих псов,
змеино-желтая чешуя на псиных горит боках,
густой, коричневый, горький яд виднеется на клыках.
кого настигнут в ночи - не жить, ох, лучше не жить совсем:
повалят, выпьют всю кровь из жил, чтоб холоден стал и сер,
и вбрызнут крепкий, тягучий яд, что палит, горит в груди,
тем ядом сыт и тем ядом пьян, бедняга пойдет бродить,
тосклив, беспамятен, глух к мольбам, домой не вернется он,
спечется яд на его губах в усталый февральский стон,
и будет бредить, ходить, искать, покуда не упадет,
и чешуя на его боках змеиная отрастет.
погодь кричать, мол, беда-чума, и что же нам делать с ней,
ведь предки, знаешь, не хуже нас, чай, жили, и не дурней.
пусть слышен вой ледяной зимы, пусть день ее каждый злит:
нет тех врагов, на которых мы управу бы не нашли.
осина, пижма, чеснок и свет спасают от упыря,
нить от рубашки узлом завей - и волк тебя ищет зря,
кота пугается водяной, железа не любит бес;
судьба не прялка, закон не нов, я все расскажу тебе.
возьми же меда, да яблок кадь - послаще бы, охламон,
заморский приторный чоколат - не то, но сойдет и он,
странны дороги лихого зла: чеснок упырю горчит,
а Валентин, тот не любит сласть, несладко ему в ночи.
покрась мешочки, набей травой в подобье людских сердец,
повесь на каждый древесный ствол, пока еще белый день,
тряпичных кукол сажай к плетню, солому в цветы верти -
у дикой своры отменный нюх, охота уже в пути.
и если сделал все верно ты, не бойся, храни покой,
проскачет всадник, минуя тын, не тронув тебя рукой,
и будет можно свой быт вести, сквозь тихий домашний дым...
готовься. прячься. ведь Валентин за сердцем идет твоим.
(c) wolfox
Доступ к записи ограничен
Итак, ты Киба |
Предводитель стаи, белый волк с тяжёлым бременем и непробиваемой верой. Ты найдёшь Рай любой ценой, и поддержка твоих друзей поможет в самый тёмный час.![]() |
Пройти тест |
URL записи
Судя по тексту, у тебя стоит поучиться… мастерить крылья и лечить смехом боль |
И вообще радоваться жизни и радовать других. Существо из тепла. Умеешь любить без подтекстов. Можешь обойтись без кофейного допинга хмурым утром. Создаёшь праздники из ничего. Делаешь «ничего» из проблем и тревог. Приглядись, рядом есть нуждающиеся в твоей помощи. Кто, если не ты, поможет наконец-то распробовать чай с мелиссой? А потом, хихикая, предложить чайку страшным теням в тёмных углах – чтоб они досадливо уползли? Только не забудь про обратную сторону. Ведь «быть как ты» не всегда полезно и не всем радостно. «…дьяволу морскому возьмём бочонок рому – ему не устоять…»© Очень жаль, но дьяволы частенько поискушённее бывают. И ром становится проблемой уже для тех, кто его взял. А при взгляде на беззаботного тебя очень хочется поверить, что «пренебречь, вальсируем» - действительно решение проблемы. Заманчиво, оочень, но не менее и опасно. ![]() |
Пройти тест |
Результаты теста Секреты твоей натуры
Итак, скорее всего, ты — ... Дельфин...
Дельфин — символ моря, его постоянного беспокойства, бурливости, а также: любви, приятности, мягкости и нежности характера, щедрости, свободы. Дельфины — жизнерадостные существа, солнечные, готовые дарить свет и счастье всем вокруг. Они миролюбивы, не любят ссор и перепалок, но не убегают, если таковые случаются. Дельфины добры и приветливы, но в ссорах стараются быть тверже. Иногда Дельфинов можно обвинить в несерьезности и слишком легком отношении к жизни, но Дельфинов, как правило, такие замечания не сильно трогают. Они остаются все такими же радостными и несущими счастье. Они мечтатели. Дельфины скоры на принятие решений и стремятся покончить с неприятными делами как можно скорее, чтобы снова окунуться в волны солнечной жизнь.
Трудности перевода: Гэндальф не может понять, почему Дамблдор так ценит меч, сделанный гоблинами. Дамблдор, в свою очередь, недоумевает, что такого хорошего в мече, сделанном эльфами.

Еще
Марк Хо — фрезеровщик и художник
Марк Хо создал действительно уникальную скульптуру человека, способную принять любую возможную позу. Zoho Artform 1 — так называется его первая работа, в которой жесткие материалы нержавеющая сталь и бронза передают пластику и гибкость человеческой фигуры.

URL записи