[mellon15]

29.08.2018 в 09:06

Пишет  Моргаер:

Голосом Дроздова - продолжение
Еще немного прекрасных описаний странных животных от того же автора, чье описание Панголина я вчера выкладывала ))

(Чет по тегу на фейсбуке только три-четыре ее описания находятся, хотя страница у нее там есть, так что не факт, что это весь цикл "Голосом Дроздова". Если кто найдет еще, - подкиньте ссылочку )


Рак-богомол


Рак-богомол — это медоед подводного мира, отморозок, распиздяй и похуист. Он нереально красивый, раскрашен во все цвета радуги. А еще у него самый широкий визуальный спектр: он воспринимает инфракрасные и ультрафиолетовые лучи, и видит в 4 раза больше цветов, чем человек.
Этот рак никого не боится, потому что сильнее всех, у него клешни защелкиваются, как арбалет. Когда надо въебать, рак-богомол отпускает защелку. Скорость удара его клешни — 80 км/ч, а сила в 2500 раз превышает вес самого рака.

Мало того, при этом еще и создается ударная волна высокой температуры. Короче, когда рак-богомол бьет по раковине моллюска, тот просто взрывается.

В среднем его длина 10 см, но я всегда говорю: размер не имеет значения, главное — темперамент.

А темперамент у рака-богомола неебический. К тому же, он психопат-социопат. Его все бесят и раздражают. Вот сидит он где-нибудь в расщелине под водой, хочет жрать, выползает на охоту. Но там шарятся и плавают всякие твари, и ему мешают.

— Аааа, суки, ненавижу! — тут же взрывается рак-богомол, и начинает хуячить клешнями направо и налево.

А учитывая, что за секунду он может ударить около 500 раз, вокруг рака-богомола образуется куча трупов. Мертвая зона.

— Тьфу ты, блядь, хоть немного потише стало, — вздыхает рак-богомол, жрет и снова уползает в нору.

Он вообще был бы очень мирный, если бы окружающие не бесили. Я его где-то понимаю.

Друг друга раки-богомолы тоже раздражают. В брачный период самцы всячески сражаются за самку. При их возможностях битва получается эпическая, и насмерть — все фильмы и компьютерные игры нервно курят в стороне. Раки хуячат друг друга с космической скоростью, картинно отправляют в противника ударные волны — волшебники, короче. Запиздив соперника, победитель страстно трахает самку. Но и она тоже вскоре начинает раздражать.

— Подвинься, ты мне мешаешь, — говорит самец.
— Да иди ты на хуй, это ты мне мешаешь, — отвечает самка, которая тоже злобная и темпераментная.
— Заебала ты, истеричка, я с тобой разведусь, — обещает рак-богомол.
— Это я с тобой разведусь, — вспыхивает жена.
— Тогда давай делить имущество.

Самка рака-богомола — дама не только нервная, но и продуманная.

— В первую очередь разделим детей, — сообщает она. — Если хотел, чтоб я их одна растила, хуй ты угадал.

И откладывает две кучки яиц: себе и мужику.

— Блядь, ну и бабы пошли, феминистки херовы, — обижается самец.

Но добросовестно выращивает потомство, вздыхая о своей горькой судьбе. Хотя бывает, раки-богомолы живут семьей: мужик добывает еду, пиздя всех вокруг, а баба воспитывает детей.

Если вы сошли с ума, и решили завести рака-богомола, то аквариум должен быть пластиковый. Стеклянный, любой толщины, это уебище тут же расхуячит. К тому же гладить его не рекомендуется — ну, если пальцы вам дороги, как память.

Когда появится сумасшедший ученый, который сумеет скрестить рака-богомола с медоедом, он легко захватит мир. Это ж только представить: бегают по Земле отморозки с неограниченными возможностями, которые ненавидят всех, а кого-нибудь угондонить им самое большое счастье.

Поэтому помните: где-то в мире уже задумался сумасшедший ученый. Цените жизнь, творите добро, блядь. ))

Медоед

В 1996 году в ЮАР эколог Брайан Джонс спас молодого медоеда, небольшое милое животное, похожее на барсука, и поместил его в Реабилитационный центр диких животных Мохолохоло. Назвали зверька Стоффл.
— Ну блядь, охуеть теперь, — сказал медоед, который позволил спасти себя только потому что желал приключений.

Оклемавшись, Стоффл начал с того, что угондонил на территории центра всех кроликов, молодых оленей и степного орла. Орел пытался сопротивляться, но медоеду было похуй на его мнение. Размявшись, он отправился на кухню, где работал персонал.
— Ну чо, бляди, не ждали? — радостно оскалился Стоффл, и принялся гонять людей по кухне.

Персонал весь был из местных, так что проявил редкостное благоразумие, просто съебавшись с дикими воплями, и не пытаясь ловить медоеда.
— Трусы хуевы, — вздохнул зверек. — Дорогие африканские боги, как же мне скучно…
Он сожрал и покусал все припасы, спокойно открыл холодильник, выбрал все самое вкусное, и ушел, еле волоча набитое брюхо. На пути ему встретился доктор Джонс.

— И чо мне теперь с тобой делать? — задумчиво спросил ученый.
— Да мне похуй, — лениво заметил Стоффл, питавший некоторое уважение к спасителю. — Давай подеремся? Спорим, я тебя отпизжу?
— Нет уж, — отказался эколог. — На волю я тебя выпустить не могу, ты не адаптирован к дикой природе.
— Да неужели, бля? — заржал медоед.
— Да, я сделаю тебе отдельный загон.
— Ну не говори потом, что я не предупреждал, — ухмыльнулся Стоффл.

Его поместили в загон, с деревьями и травой. Медоед просидел там пару часиков, но только потому что выбирал: кого ему уебать следующим. В этот раз не повезло львам. Стоффл залез на дерево, и с диким воплем:
— А, бля, сука, пиздец вам, рыжие! — десантировался на несчастных хищников.

Медоед устроил у львов кровавую мясорубку, но в конце концов был ранен, и его поместили в лазарет. Выписавшись, он снова оказался в загоне, и тут же собрался ко львам, бурча:
— В прошлый раз не добил же мудаков…
— Мистер Джонс, мы вас пиздец, как умоляем именем свободы и демократии, — взмолились львы, — Избавьте нас от этого отмороженного уебана. Он же нам все лапы и морды расхуячил.
Львам усилили ограждение.

— Хули лапы марать, — рассудил медоед, снова съебался из загона, и отправился гонять шакалов, гиен и дикобразов.
— Ратуйте, бля! — орали звери, носясь по реабилитационному центру, а Стоффл победно хохотал.
Тогда эколог соорудил для него загон с высокими каменными стенами.
— Да опять похуй, — пожал плечами медоед, собрал камни со всей территории, сложил их в кучу, и по ней перемахнул за стену.

Выбравшись, он не стал мелочиться и отправился прямо в дом к Джонсу, по пути пожирая и пиздя всех, кого встречал.
— Ну говорил же, что мне похуй? — заявил Стоффл, ворвавшись в дом, и до усрачки напугав семью доктора. — Давай все же подеремся?

Медоед был отмороженный, а доктор упорный. Он приказал очистить загон от камней. Тогда Стоффл накатал комья из грязи, высушил их на солнце, снова сложил горку, и отправился по ней пиздить дрожащих от ужаса львов. Джонс упорото закрывал Стоффла, а тот так же упорото сбегал, используя все средства: забытые грабли, ветки. Научился открывать засов, делать подкоп…

Но самое интересное, что все люди страшно полюбили Стоффла за эти выебоны, так он там и живет, стращая всех подряд и пожирая все, что видит.

Медоед — самый главный похуист и отморозок в животном мире. У него нереально толстая шкура, которую даже стрела пробить не может, чо уж говорить о зубах и когтях других зверей. Медоеды, ясное дело, любят мед, и ходят за птичкой медоуказчиком, которая находит гнезда диких пчел и зовет подельника свистом. Птичке выгодно: она после медоеда дожирает оставшиеся пчелиные личинки.

— Ты вообще опизденел, Винни-Пух ебаный? — удивляются черные африканские пчелы, когда медоед засовывает в их гнездо счастливую харю. — Мы ж ядовитые.
— А мне похуй, — говорит медоед.

И действительно, у него иммунитет к большинству природных ядов. Полежит, оклемается, и все. Чо уж там, медоед способен угондонить любую змею. Охуев от наглого нападения, змея, конечно, кусает упоротого зверька.
— Уй, бля, помираю! — взвизгивает медоед, и действительно падает, бьется в конвульсиях, затем замирает.
— Фуууу, пронесло, — вздыхает змея.
Но через пару часиков организм справляется с отравлением, медоед вскакивает, и с воплем:
— Ага! Лихо я тебя наебал? — бежит дожирать змею.

Вообще, медоеды жрут все: фрукты, овощи, птичек, рыбок, змей, маленьких крокодилов, домашний скот, мед, насекомых, падаль. И умеют тоже все: лазать по деревьям, прыгать, бегать, плавать, с дикой скоростью рыть глубокие норы в твердой земле. А еще медоеды изворотливые, потому что у них свободная шкура, и они могут перемещаться внутри себя. Челюсти у них такие, что перегрызают к хуям любые кости. Мало того: они еще умеют вонять, как скунсы. И если сцепляются с хищником, для начала лишают его обоняния своим секретом.

Плюс ко всему, эти твари нереально умные. У них нет схемы охоты, они всегда действуют по обстоятельствам и вдохновению. Если добыча намного крупнее медоеда, и это самец, медоед культурно отрывает ему яйца, и, насвистывая, ждет, когда тот истечет кровью.

Короче, это «Чужие» животного мира. Врагов у медоедов нет, это они всем враги. Ни львы, ни леопарды не хотят связываться с похуистом, который способен выйти против десятка зверей сразу. Медоед страшно обижается, что с ним никто не хочет драться, и когда ему скучно, идет сам пиздить всех подряд.

Людей медоеды стараются избегать. Но в 2007 году, в иракской Басре, пошли слухи, что появились медоеды-людоеды, которые нападают на людей по ночам.
Потом вроде это не подтвердилось. Но учитывая характер этого маленького злобного похуиста, я не была бы так уверена.


Утконос

В 1799 году английский натуралист Джордж Шоу открыл утконоса, и уверовал в Бога. Потому что решил: эволюция бессильна сотворить такую странную хуйню, тут явно не обошлось без высших сил. Вообще, путешествие в Австралию далось Шоу тяжело. Ну сами посудите: верный традициям английский джентльмен, который видел только лошадей и лис, сначала встречает муравьеда, и у него слегка отъезжает крыша. Потом он тут же натыкается на ехидну, и приходит в трепет. Короче, утконос его добил и вызвал неебический экзистенциальный кризис.

- Кто ты, блядь? - со слезами вопрошал Шоу, сидя на берегу озера и глядя на утконоса. - Раз клюв, значит, ты птичка. Раз шкура, значит, млекопитающее. А лапы у тебя расположены, как у ящерицы.Так кто ты, хуйня неведомая?
Утконос внимательно выслушал, пожал плечами и нырнул в воду.
- Значит, ты рыбка, - зарыдал Шоу.
Когда утконос, накупавшись, выбрался, биолог сообщил ему:
- Ты как хочешь, а я делаю из тебя чучело, и отсылаю в Англию изучать.
- Большое спасибо, идите к ебеням, - ответил утконос. - Меня не интересует эмиграция в Европу хоть тушкой, хоть чучелом.

Но коварный Шоу все же сделал из него чучело и отослал в Англию. Там ученые вообще опизденели, и решили, что Шоу их подъебывает. Взяли, да распороли бедную зверюшку, все швы искали, думали, клюв пришит.
- Дебилы, блядь, - вздохнул Шоу, и привез живых утконосов.
Все схватились за голову, и 25 лет щупали самок утконосов, чтобы найти у них сиськи.

- Зоофилы вы хуевы, - возражали самки утконосов. - Это ж как херово у вас в стране с сиськами, раз вы нас тискаете.
Но в итоге сиськи нашел у утконосов немецкий ученый. Немцы, они в этом плане более продвинутые.
- Я-я, дас ист фантастиш, - сообщили немецкие ученые. - Утконос - млекопитающее.
А найти долго не могли, потому что у утконосих молоко поступает через расширенные поры, а не через соски.

Утконосихи вообще дамы кокетливые, и постоянно вертят хвостом. А самцы - суровые и брутальные чуваки. Перед брачным сезоном утконосы впадают в спячку дней на 10, чтобы набраться сил для сексуальных свершений.

В брачный сезон вокруг самки собирается много самцов, и жестко пиздят друг друга ядовитыми шпорами. Хорошо, что Шоу хоть о яде не знал, а то б ёбнулся от счастья, и решил, что утконос - змея. В итоге утконос с видом завоевателя прет на самку, а она возмущается:
- Ну щас бля, ёбарь-террорист. А поухаживать?
Ныряет в воду, и плывет, вызывающе крутя хвостом.

- Да не умею я, - отмазывается самец, - Ну давай тебе лапу сломаю или за хвост что ли схвачу.
Цепляется за хвост утконосихи, и так они плавают по кругу, потом самка плюет:
- Хули от тебя толку? Ладно, горе, иди, дам уж.
Получив желаемое, самец быстро сваливает, поскольку заниматься семьей ему тоже неохота.
- Чо за мужик пошел? - вздыхает утконосиха, роет нору, несет там яйца в одиночестве, и затыкает вход собственным хвостом. От врагов и мужика своего, буде этот подлец решит вернуться. Но он не возвращается, а где-то хватает за хвост совсем другую самку.

Так что утконос такой странный, потому что его открыли британские ученые. С тех пор они делают исключительно ебанутые открытия.

Немецкая овчарка

Жил-был Германии ротмистр Макс фон Штефаниц. И однажды решил он вывести идеальную немецкую породу собак.

— Натюрлих, — сказал фон Штефаниц. — Давно уж пора создать собачий символ Германии. Чтобы на все отвечала «Яволь!» и понимала орднунг.

«Немецкой овчаркой считается любая пастушья собака, обитающая в Германии, которая, благодаря постоянным тренировкам её качеств пастушьей собаки, достигает телесного и психического совершенства в рамках своей утилитарной функции». — заявил он.

О как! Не меньше, чем совершенство, собирался получить неутомимый ротмистр. И с истинно немецкой кропотливостью принялся за дело: отобрал пастушьих собак из центральной и южной областей Германии, и приступил к селекции. Считается, что в предках этих собак были настоящие волки. Фон Штефаниц хотел вывести собаку, которая будет рабочей, дисциплинированной и обучаемой. Человек он был педантичный, поэтому работал долго.

В 1889 году ротмистр наконец объявил, что вывел истинно немецкую овчарку, достойную великой нации, и показал на выставке кобеля с аристократическим именем Хоранд фон Графрат. От его и пошла порода немецких овчарок.

Но фон Штефаниц не стал почивать на лаврах, и продолжал улучшать породу, стараясь довести ее до того самого совершенства. И получилось ведь. Во время Первой Мировой все признали, что НО — отличные, умные собаки, которые могут и работать, и служить. Но потом к власти пришли нацисты, и притормозили работу фон Штефаница, помешав вывести породу на международный уровень.

— Нечего нашу немецкую собаку показывать на выставках за границей, — сказали они. — Еще потрогают ее представители низших рас недостойными своими руками. Да и с собачьими унтерменшами нечего ей на ринге делать. Это высшая раса собак, и не надо их выставлять с кем попало.

Если бы немецкие овчарки умели крутить пальцем у виска, они бы это сделали. Но они были всего лишь собаками, хоть и очень умными. Потом разразилась Вторая Мировая, овчарки опять пошли служить. А потом, когда немцы войну проиграли, для овчарок настали тяжелые времена. Большую часть собак, оставшихся после победы, вывезли в СССР, и там кинологи питомника «Красная звезда» на их основе продолжили работу над ВЕО.

Фон Штефаниц ужасно расстроился, сказал:

— Доннерветтер! Дас ист фантастиш! — и умер от огорчения.

Но потом породу все ж восстановили, и признали во всем мире. Немецкие овчарки — ужасно умные, входят в тройку самых интеллектуальных пород, и превосходят их только пудели и бордер-колли. Писатель Анна Гурова рассказала, что составила словарь своего пса, НО Баярда. Так вот Баярд знает несколько сотен слов. Не только команды, но и слова, которые употребляются в общении с ним. Так что Баярд даст фору многим «Эллочкам людоедкам».

Но несмотря на это, НО не считают себя умнее хозяина — хотя честно говоря, я видела много случаев, когда мозгам собаки хозяева могут только позавидовать.

Немцы любят работать и учиться. Команду они усваивают очень быстро, но рады ее повторять снова и снова, чтобы угодить хозяину.

— Давай, говори, что надо сделать, — просит НО. — Штей, плац, фус? Яволь! Я все выполню, вот увидишь!

И выполняет. Нравится ей. Многие овчарки на прогулке просят, чтобы им отдали команду. Барьер, например, или апорт. Можно и без команды, конечно, попрыгать через барьер. Но это будет типичное не то. Непорядочек. Надо же, чтобы хозяин приказал.

Помимо ума и обучаемости, НО отличаются любовью к тому самому орднунгу. Они же немцы. Поэтому НО — отличные охранники. Если такой собаке вверить объект, она будет внимательно, тщательно и непреклонно его охранять, стеречь, и требовать установления личности постороннего:

— Аусвайс? Нет аусвайса? Значит, чужой. Стой, кусать буду!

Вот, например, любитель породы Николай Ростокин рассказал о своем псе Росе, который считал своим долгом охранять имущество хозяев. С самого утра Рос заступал на вахту перед окном. В дом разрешалось входить всем. А вот выходить — только тем, у кого не было сумок. Рос считал, что гости обязательно вынесут хозяйское добро.

НО все время воспитывает окружающих. Чтоб все соблюдали орднунг. Арина Кова, рассказала о своей немецкой овчарке Хете. По-моему, отлично выражает характер породы.

Хета не выносила в доме шума и ругани. Стоило повысить голос, как она заливалась лаем. Хозяев посторонним людям трогать возбранялось: дружеское похлопывание по плечу истолковывалось, как попытка нападения. Хета щелкала зубами в опасной близости от руки. Потому что орднунг нарушается.

Однажды вечером хозяйка выводила Хету в темном парке. Овчарка мирно шуршала по кустам, делая свои овчарочьи дела. Но тут на хозяйку бросился мужик, с недобрыми целями. Хета возникла из кустов, как призрак мести, сшибла нападавшего с ног, и спасла хозяйку.

Любители породы рассказывают, что НО не только сами учатся, но даже обучают хозяев. Ибо ну должен же быть орднунг, и команды обязан уметь выполнять и хозяин, не только собака. Например, немец может прятать свою игрушку, и потом усиленно делать вид, что не может найти.

— Хозяин! Ну где мой мячик? — вопрошает он. — Не вижу, потерялся. Как же мне горестно без моего мячика…

— Погоди, сейчас найду, — отвечает хозяин, которому жалко собаченьку. — Да вот же он, под диваном!

— Отлично! Команда выполнена! Я бы угостил тебя лакомством, но у меня лапы, — радуется немец, и снова прячет мячик. — Искать, хозяин! След!

Свой род немцы все же ведут от пастухов, так что, как и положено овчарке, будут охранять «стадо». Самое лучшее стадо — конечно, дети. Поэтому немецкие овчарки — отличные няньки.

Итог: сильные, умные, дисциплинированные собаки. Но плохой хозяин может испортить даже такое совершенство. Немецкая овчарка, как и любая другая собака, нуждается в социализации, воспитании и любви. Поэтому безответственным людям заводить ее нельзя. Пусть лучше купят в магазине плюшевую собачку.

Бразильская, или гигантская выдра

Бразильская выдра — это пиздец отмороженная зверюга. Представьте себе семью медоедов, которые за каким-то хуем поселились в реке. Вот это будут бразильские выдры.
Еще их называют гигантскими: длина этих выдр до двух метров.

Представляете такую зверюшку? Похуй, что там 70 см хвост. Все равно они очень длинные и тощие. И медоед хотя бы один по джунглям бегает, а выдры живут семьями, по 10, а то и 20 человек.

Семейка выдр — настоящее звериное ОПГ, куча ебанутых отморозков. Главные в ОПГ — папа с мамой. Они без конца рожают детишек, и всех пристраивают к делу. Мама отвечает за пропитание и воспитание, папа — за охрану семьи.
Гигантские выдры любят попиздеть. Они очень общительные, и постоянно друг с другом разговаривают. Причем такие дружные, что ни одна выдра не удаляется от семьи на такое расстояние, где ее не будет слышно.

С утра мама будит семью:
— Утро в хату! Так, малые к берегу, пущай мальков ковыряют, кто постарше за ними присматривает. Остальные со мной на гоп-стоп!
А папа, пока охотится, еще и посматривает по сторонам, не появились ли враги, которым надо дать пизды.

Несмотря на тощесть, гигантская выдра любит пожрать. В сутки она сжирает пищи весом 20% массы своего тела. А еще она очень любит охотиться и убивать. Кайф от этого ловит, маньячина. Поэтому гигантские выдры как проснулись — так и хуячат всех подряд жителей реки. Рыбу, змей, анаконд, кайманов, грызунов на берегу, птичьи яйца. Похуй чо, лишь бы съедобное.

Пираньи? Ну да, пираньи могут сожрать корову. А гигантская выдра может сожрать пираний. Очень даже душевно ими закусывает. Короче, охота так увлекает бразильских выдр, что бывает, они ловят рыбы больше, чем нужно, и давятся потом из последних сил. Или даже выплевывают. Но остановиться не могут до самого вечера, так уж им нравится процесс. Это вам не лемур лори, который два часа будет за фруктом по ветке ползти, в итоге устанет, заебется, плюнет и уснет.

Эта гопка никого не боится, и не задумываясь гробит всех врагов. Вот плавал папа, плавал, и вдруг увидел аллигатора, который на его детишек нацелился. Папа подает сигнал, и гигантские выдры бросаются в атаку всей хеврой:
— Ах ты, волк позорный!
— Не-не, я не волк, я аллигатор, просто мимо проплывал, — оправдывается несчастный.
— Хуятор, блядь! Мочи его, братва!

И ведь мочат. А также могут грохнуть и ягуара, и любого зверя, который пытается напасть на детенышей. Поэтому врагов у гигантских выдр не особо много. А если появляются, то выдры тут же их угандошивают.

Трахаться в семье могут только папа с мамой, остальным не по понятиям. Когда баба или мужик вырастают окончательно, они уходят из семьи, создавать пару. Родственники провожают их со всем уважением, а если у выдры что-то не получается, она может вернуться в семью. Ее примут и утешат:
— Что такое, дочка? Бухал, бабла не зарабатывал? Ой, да похуй, забей, найдешь себе реального пацана. А пока оставайся, сегодня пойдем аллигаторов мочить, развеешься.

Когда в семье кто-то погибает, гигантские выдры устраивают поминки — оплакивают покойника целую ночь. Лучше, блядь, не слушать — все окрестные звери в ужасе прячутся от такого концерта.
— Это чо там?
— А это у выдр похороны.
— Ой бля… Пошли отсюда. Они щас злые, упиздошат кого угодно.

А еще у гигантских выдр не лапки, а ручки. С перепонками между пальцами, и с когтями. Но прям настоящие ручки. Вот держит выдра такими ручками анаконду, и кушает. Так мило, блядь. Просто шарман бесконечный.
Короче, очень симпатичные зверики. ))

Мусанг

Мусанги — это охуительно важные звери в экономике ЮВА. Потому что они производят кофе. Вообще-то, мусанги жрут все подряд: фрукты, птиц, грызунов. А еще обожают кофейные зерна. Хрен знает, какой им в этом смысл, потому что переваривают мусанги только верхнюю оболочку, а само зерно целиком высирают. Бедные индонезийские крестьяне, которые выращивают кофе на плантациях, долго обижались на мусангов за такое блядское мародерство.
Однажды стая охуевших от наглости мусангов порезвилась на кофейной плантации. Устроили там ночью пир, разорили все кусты, обожрали зерна, под утро издевательски насрали на краю поля, и свалили в лес.
Бедные крестьяне увидели на рассвете это безобразие, и стали горевать.
— Пойдемте уебем всех мусангов, — предложил один.
— Некогда. Сегодня белый капиталист приедет покупать урожай. И нам пиздец, — возразил другой. — Кофе-то нету.
Третий рассмотрел огромные кучи мусангового навоза, и предложил:
— Давайте хоть из говна наковыряем сколько-нибудь.
Делать нечего: наковыряли, приехал белый капиталист, ему вручили мешочек с обосранными зернами. Капиталисты обработали кофе, заварили и опизденели от его невероятного вкуса.
— Это что ж за сорт такой? Аромат аж до печенок прошибает!
Белый капиталист тут же примотал обратно, и говорит:
— Беру еще кофе, но только вот этот ваш невъебенно прекрасный сорт.
Бедные крестьяне перешептываются:
— Ну блядь, так и знали: извращенцы хуевы эти белые.
А вслух говорят:
— Да говно вопрос, — причем ведь буквально правы. — Только платить будешь вдвое.
— И желаю заключить эксклюзивный контракт на поставку этого сорта, — кипятится белый капиталист.
— Да пожалуйста. Но тут уж цена вдесятеро больше, — ухмыляются крестьяне.
— И покажите мне, как произрастает этот волшебный кофе, — просит капиталист.
— А это уж хуюшки, — омрачаются бедные крестьяне. — Это секретный кофе с божественной плантации, и растет он только под серебристым светом луны, а собирают его по ночам прекрасные трехгрудые девственницы, предварительно омыв руки росой с цветов лотоса.
— Ох блядь, как все сложно у азиатов-то, — восхищается белый капиталист.
Уехал он, а крестьяне снова наковыряли зерен из говна, и капиталисту отправили. Получили кучу бабла, и уже обрадовались, но тут мусанговое говно закончилось. Бедные крестьяне построили мусанговую ферму, наловили зверьков, и стали их кормить кофейными зернами.
— Жри, сука, жри больше!
— Да идите вы на хуй, — культурно возражали мусанги, но бедные крестьяне кормили их насильно.
Вроде бы дело пошло, но тут приезжает белый капиталист, и говорит:
— Чо за хуйня? Кофе потерял божественный аромат. Вы чо, выебли трехгрудых девственниц или роса на лотосе закончилась?
Оказалось, что мусанги в неволе обижаются, зерна жрут без энтузиазма, а срут без удовольствия. И железы, которые ароматизируют кофе, у них работают по максимуму только в дикой природе, когда диета привычная.
Так что бедные крестьяне теперь вынуждены бегать за мусангами по лесу, и подставлять шляпы в надежде, что из зверьков вывалится кофесодержащее дерьмо.
— Господин мусанг, может, покакаете?
— Отвали от моей задницы, подозрительный пидор@с!
— Ну прошу вас, господин мусанг! Дома рис закончился, деток кормить нечем!
— Да пиздишь ты, как Конфуций. Озолотился уже небось. Ладно, для хорошего человека говна не жалко.
В общем-то, все остались в плюсе: белые капиталисты получили самый дорогой в мире кофе для пищевых извращенцев, бедные крестьяне — бабло, а мусанги — статус охраняемых животных. Ибо кто в своем уме запиздит курицу, несущую золотые яйца? Даже если она мусанг.
Мораль: раз в сто лет и из говна конфетка получается. Ну или кофе.
На фото — мусанг как бы намекает, что заебался жрать кофе, то самое дерьмо с кофе, и тот самый кофе с дерьмом «Копи Лювак».

Манул


В конце XVIII века немецкий естествоиспытатель Петер Паллас встретил в Прикаспийской степи шарообразного кота на толстых коротких лапах. Кот сидел на камешке, и с предельно серьезным еблищем наблюдал за человеком. Паллас никогда не видел манула. А манул никогда не видел Палласа.

— Ты кто? — спросил немец.
— Начнем с того, кто ты, — мрачно ответил кот.
— Я ученый.
— На мой взгляд, ты просто невнятная хуйня, — заметило животное. — У тебя даже шерсти и когтей нет.
— Почему ты меня не боишься? — удивился Паллас.
— Более странно, что ты не боишься меня, — парировал кот.
— Как же мне тебя назвать?
— Может, никак не надо? — насторожился манул. — А то ведь и я тебя назову как-нибудь.
— Придумал! Назову тебя Otocolobus — значит, уродливое ухо.
— Да. Ты не ученый, а просто мудак, — возмутился манул. — На свои уёбищные уши когда-нибудь в зеркало смотрел вообще?
— Ладно, тогда назову тебя палласов кот, — попытался исправиться естествоиспытатель. — Я ведь тебя нашел, вот будешь палласовым, в честь меня.
— Слышь, ты бабу свою назови, блядь, палласовой в честь себя, — нахмурился манул. — Или жопу собственную. А я ничей.

Развернулся и неторопливо ушел. Манулы, они вообще неторопливые и продуманные. Зря бегать по степи не будут. Нехуй короткие лапки утруждать. Если манулу угрожает опасность, он лучше дома посидит, в логове. И за добычей носиться не любит. Сядет, и будет выслеживать, потом в удобный момент уебёт.

Манулы — суровые и брутальные, как Терминаторы. На свою территорию никого не пускают, выдают пиздюлей. Как истинные воины, нежны к женщинам. Но только когда трахаться хотят. Вот тогда манул превращается в страстного мачо и ловеласа. Сурово отпиздив соперников, элегантно ухаживает за дамой, даря цветы и читая Гумилева, про изысканного жирафа. Потом трахает ее, и снова уходит в степь, до следующего брачного периода. Настоящий мужик не создан для семьи и прочих глупостей.

Cейчас стало модно одомашнивать манулов. Но я б сто раз подумала. Это вам не персидская киса, и даже не енот. Он уебёт вас, всех ваших родственников, животных, обои, диван, кресла, шторы, и нассыт на все это сверху. Он не поймет, если вы захотите его погладить: нахуй ему ваши нежности не нужны.

Мурлыкать манул не умеет. Зато отлично умеет фыркать, рычать, выть и издавать прочие угрожающие звуки. Его можно держать дома, но приручить нельзя. Максимум — манул будет терпеть вас, как непонятное низшее существо, и то, пока вы его не раздражаете. А если будете раздражать — огребетесь пиздюлей.

Манулы в принципе не любят людей, и я их понимаю. Нехуй было называть маленькие манульские ушки уродливыми.

На фото — манул рассказывает Палласу, что он думает об ученых. ))

Тапир

Тапир - это уже не свинья, но ещё не слон. Так, толстенькое животное с чем-то средним между пятачком и хоботом. Тапир, он какой-то хуеносый немножко, если присмотреться.
Пишу про чепрачного тапира, потому что мне больше всего нравится его окрас: чёрный зверь как будто в серебристых труселях. Это все не просто так, не капризы природы. Труселя на тапире для маскировки ночью.

Казалось бы, проще, будь тапир чисто чёрным: тогда он сливался бы с темнотой. Но вот хуй. Оказывается, хищники теряются, когда мимо них проходит одна серебристая жопа без тела.
- Ой бля, а чо это было? - спрашивают они друг друга.
- Да хер знает. Призрак, видимо.
- Призрак жопы?!
- Пиздец, как страшно. Пошли отсюда, пока оно нас не сожрало.
- Жопой?!
- Да.
- Ужас. Бежим.

Тапиры - животные мирные и пугливые. Днём они отдыхают, а ночью призрачно скользят по джунглям в серебристых труселях, и никто их не трогает.

Самки тапиров - дамы несколько с припездью. В брачный сезон они отправляются на охоту за мужиками. Да, именно так: у тапиров инициаторами отношений выступают бабы.
- Ну что, пойдём? - грязно подмигивает тапириха самцу, а глаза у неё так и блестят.
Мужик издает восхищенный свист, дама отвечает тем же. Некоторое время они кружат на месте, покусывая друг друга за уши и бока. Такая садо-мазо прелюдия.

После секса тапириха заявляет мужику:
- Ну ок. Всем спасибо, все свободны.
- Это как? - удивляется тапир, наивно раскатавший хоботок на регулярный супружеский секс, борщи и уютное женское сочувствие.
- Да вот так, блядь, - пожимает плечами тапириха. - Позвольте на выход и труселя свои серебристые не забудь.

Сиротливо сгорбившись, горестный мужик пиздюхает по джунглям в одинокое жилище. А тапириха вынашивает беременность. Аж 14 месяцев.
И вот после родов становится понятно, почему она проявила такую неуступчивость. Рождается ребёнок-тапирёнок совершенно удивительного окраса - коричневый в пятнышко. А вернее даже, в пунктир. Маленькие тапирята - это пиздец невозможный, какое умиление.
У них такие лица - ещё не хуеносые, а добрые и наивные, и чёрточки на боках.

- Вот, блядь, опять не удалось, - страдает тапириха. - Что бы муж сказал? Что я с леопардом наеблась, не иначе. Или с тигром… А я ведь ни сном, ни духом. Доля моя горькая, бабская…
Месяцам к семи детёныш всё же перерастает, и милашный окрас сменяется на традиционные серебристые труселя. Тогда тапириха снова отправляется на блядки, и снова выгоняет мужика. Потому что понимает: хер ей кто поверит.

С численностью тапиров нынче грустно. Люди вырубают тропические леса, в которых живут эти звери. А ещё браконьерствуют ради красивой шкуры.
Ну и тапиры не остаются в долгу: они сжирают и вытаптывают кукурузные поля, погрызают каучуконосы и масличные пальмы.
Часто тапиров отлавливают и продают в зоопарки. Может, и неплохо. Потому что они отлично приручаются, доверяют людям, и размножаются в неволе.

Так что по крайней мере, в зоопарках сохранятся эти милые, хуеносые призрачные жопы в серебристых труселях.